Горджелин с комфортом устроился в невидимом воздушном кресле.

— Советую тебе тоже сесть, высокородная саойя. Зрелище может оказаться продолжительным.

— Здесь Зеркало, — вполголоса напомнила магу Эльтара.

— Знаю. Тем интереснее будет справиться с ним. Кстати, а кто это там на помосте?

Солнце уже опускалось за Эльфранские горы, однако Хисс упрямо не уходил со своего помоста — только подкрепился несколькими специально доставленными к царскому столу лягушками. Ни Эльтару, ни Горджелина он, разумеется, не видел; пытаясь разделаться со Старым Хрофтом, он забыл обо всём. Напавшая на его тылы жалкая кучка воинов Галена уже была обращена в бегство; Хисс послал крупный отряд покончить с наглецами и вновь вернулся к созерцанию приступа.

Горджелин замер, вглядываясь. Лицо его внезапно вытянулось, все черты заострились ещё больше, придавая ему поистине нечеловеческое выражение.

— Так вот, значит, как… — зловеще протянул он скрипучим голосом. — Сам Хисс тут! Его величество змеиный царь!

— Хисс? — изумилась Эльтара. — Оставь этого мерзавца мне!

— Ну нет, — сквозь зубы произнёс Горджелин. Нижняя челюсть его жутко дергалась. — Он заплатит мне… заплатит за Хеорта…

— Постой, маг, а как же Орда?!

— Орда… ах да, Орда! Ну, это уж совсем просто… — торопливо пробормотал Горджелин, небрежно вытянув руку и указывая на остриё штурмового клина. Волшебник прищёлкнул пальцами и отвернулся, словно забыв о существовании сонма чудовищ.

Чародей Акциум исчез в чёрном нутре тоннеля, оставив Двалина с Яриной на поверхности. Его не было уже довольно долго, так что гном совсем уж было собрался идти рубить дрова для костра (маг, уходя, обеспечить своих спутников огнём не озаботился), однако Ярина внезапно схватила его за руку.

— Там что-то неладно! Учитель… С ним что-то не то… Он закрывается… я его больше не вижу…

— А кого-нибудь видишь?

— Нет… Завеса… Он поставил завесу… мне не пробиться… — Ярина прижала ладони к вискам и помотала головой. — Ох… больно-то как.

— Ну закрылся и закрылся… — проворчал Двалин. — Чтоб ему, козлу старому, Родгар свод на башку обрушил!

— Нет, нет, нет… — горячо шептала Ярина, словно в бреду. — Я хочу это видеть… я могу это видеть…

В такт словам медленно задвигались было руки — как будто девчонка принялась плести какое-то сложное заклятье. Руки начинали движение и тотчас же снова падали.

— Нет, не руками… не заклятьями… — пробормотала Ярина, вся вытянулась в струнку, затаила дыхание, её взор остекленел. Двалин забыл и думать о дровах; вбросив секиру обратно за пояс, он стоял рядом с девчонкой, потому как казалось — она вот-вот рухнет.

Внезапно глаза Ярины вспыхнули самым настоящим огнём; властным, царственным жестом, более достойным великой богини, она простёрла руку.

— Повелеваю происходящему предстать передо мной!

Двалин вздрогнул. Это был голос не Ярины. Женский, но много ниже того, к которому он привык.

Запылавшие зелёным пламенем очи закрылись… а когда мгновение спустя открылись вновь, это опять были знакомые глаза Ярины, молоденькой гулящей девчонки из портового Галена… И сейчас она задыхалась от страха.

— Ох, Двалин! — От испуга она бросилась на шею гному. — Двалин, там такое… такое… змея… учитель… красная змея… и двое в подземелье… сейчас покажу…

Между её сложенных пригоршней ладоней появилась картинка — жуткая тварь, толстенная алая змея, составленная из одних костей и сухожилий, и против неё двое — седовласый старик с золотым мечом… и девушка, такая знакомая…

— Эльтара! — взревел Двалин.

— И… учитель… это он — змея! — взвизгнула Ярина. — Он её гонит!

И в самом деле, между ладоней девушки появилась следующая картинка: Акциум стоял, патетически воздев руки, а перед ним прямо из воздуха появлялись всё новые и новые сегменты бесконечного тела, заполнявшего собой весь тоннель от пола до потолка, без малейшего просвета.

— Он напал на Эльтару! — Двалин выдернул из-за пояса секиру и бросился ко входу в пещеру. Гном был настроен очень решительно и, если бы не повисшая на нём Ярина, непременно вызвал бы чародея на поединок. Правда, чем закончилось бы такое единоборство…

— Нет, нет, нет! Не ходи туда, милый, не надо, ну я прошу тебя, не надо, не бросай меня здесь одну, я умру от страха… — всё это было выпалено одной скороговоркой. Гном ощутил на шее прикосновение горячих и мягких губ.

Ноги Двалина словно приросли к земле. Когда гнома просили таким образом… он не мог устоять. Не следует строго судить его за это…

А потом склон холма как будто лопнул. Взметнулись комья земли; держа на руках бесчувственную девушку, прямо из раскрывшегося хода шагнул высокий и мощный старик. К нему метнулись возникшие словно бы ниоткуда знакомый уже Двалину грифон Эльтары и чудо-жеребец, золотистый и восьминогий. Старый воин забросил бесчувственную спутницу на спину коня, сам вскочил в седло, и они вихрем рванулись прямо в небо. Грифон не отставал. Несколько мгновений спустя они уже исчезли.

— Вот это да! — Двалин разинул рот, позабыв даже об Акциуме. — Сам Старый Бог Один, спали меня Родгар! С нашей Эльтарой! Ну и дела! Это что ж на свете белом творится-то, дык?

Ярина не ответила ему. Она была в обмороке.

— Отсюда надо уносить ноги, — процедил сквозь зубы гном.

Встречаться с чародеем Акциумом ему решительно расхотелось. Тот хоть и снял с него чары, но после того, как маг напал на Эльтару и волшебница даже вместе с Одином не смогла взять над ним верх (они ведь спасались бегством, это было яснее ясного!), Двалин решил, пока не поздно, убраться куда подальше. Лезть с простым топором на могущественного волшебника… Ну, прихлопнет он тебя, как муху, — кому хорошо будет? Двалин скрипнул зубами, вспомнив тот самобой, что он смастерил, работая на хуторе Аргниста. Эх, сюда бы сейчас ту игрушку!..

Гном терпеть не мог отступлений, тем более если удираешь сломя голову, не приняв боя. И сейчас он на все корки клял своё здравомыслие, так сильно походившее на трусость…

Легко сказать, что надо убраться подальше; а вот как это сделать? Эх, была не была — гном бросился к повозке чародея. Кони в ней остались нераспряжёнными, они не нуждались в этом. За несколько мгновений Двалин покидал в повозку весь их дорожный скарб, устроил поудобнее начавшую приходить в себя Ярину, взобрался на козлы и взмахнул кнутом.

Разумеется, Эльтара не теряла времени даром. Когда Горджелин сотворил своё заклятье, молодая волшебница попыталась перехватить его и расшифровать — но куда там! Неимоверно сложный язык причудливо запутанных образов, на котором излагал свои чары Равнодушный Маг, оказался не по плечу принцессе. Такое с ней случалось впервые — всё-таки не зря она числилась среди сильнейших чародеек Эльфрана!